Без привычки к долголетию
Без привычки к долголетию
В связи с ростом продолжительности жизни в России растет число долгожителей и уже через семь-восемь лет число россиян старше 100 лет может достигнуть уровня в 70 тысяч человек. Об этом заявила 12 марта вице-премьер Ольга Голодец.
«Я надеюсь, что в ближайшей перспективе — мы говорим о перспективе где-то 7–8 лет — численность таких людей увеличится, по нашим прогнозам, по нашей оценке, на порядок», — приводит портал iz.ru слова вице-премьера. Пока же главная задача, по мнению Голодец, — довести средний уровень продолжительности жизни до 80 так же быстро, как быстро рос этот уровень в последние годы.
Напомним, по итогам 2017 года в России был зафиксирован рекорд ожидаемой продолжительности жизни: она увеличилась до 72,6 года. Этого удалось достичь, в частности, за счет разработки программ формирования здорового образа жизни, улучшения оснащенности поликлиник и повышения квалификации медперсонала, объяснила в беседе с журналистами газеты «Известия» министр здравоохранения России Вероника Скворцова.
Вопросы демографии России входили в перечень тем, включенных в президентское Послания Федеральному собранию в 2000 году. Тогда Владимир Путин подчеркнул, что если темпы сокращения населения не изменятся, то уже через 15 лет число граждан России может уменьшиться на 22 миллиона человек, и сама выживаемость нации окажется под угрозой.
С тех пор средняя продолжительность жизни выросла на семь лет, однако в президентском Послании от 1 марта 2018 года Путин говорил о том, что на этом не следует останавливаться. «Сегодня мы обязаны поставить перед собой цель принципиально нового уровня. К концу следующего десятилетия Россия должна уверенно войти в клуб стран «80+», где продолжительность жизни превышает 80 лет,» — заявил российский лидер.
В то же время Путин подчеркнул, что не менее важно обеспечить старшему поколению «достойные условия для активного, здорового долголетия».
Побеседовать с «Полит.ру» об увеличении продолжительности жизни и долголетии как явлении, о сопряженных с ним сложностях, а также о задачах, которые встают перед Россией в связи с этим, согласился Сергей Рощин, проректор Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» (НИУ ВШЭ), заведующий лабораторией исследований рынка труда, доцент департамента прикладной экономики факультета экономических наук НИУ ВШЭ.
По его мнению, отмечающиеся тенденции в области роста ожидаемой продолжительности жизни в самом деле ставят и перед государством, и перед обществом целый ряд проблем, связанных не только с вопросами труда, но другими сферами жизни, включая и самые общие наподобие вопросов формирования определенного образа жизни.
«Действительно, мы сейчас имеем положительные тенденции, связанные с увеличением продолжительности жизни российского населения. Это безусловно позитивный факт. Если мы вспомним 1990-е и первую половину 2000-х годов, тогда мы имели чрезвычайно низкую ожидаемую продолжительность жизни, особенно у мужчин.
Увеличение ожидаемой продолжительности жизни ставит перед обществом — не только государством, но и перед различными структурами общества — много новых проблем. Они уже известны в тех странах, где продолжительность жизни выше, чем в России, и где уже начали с этими проблемами сталкиваться и привыкать к новой ситуации раньше, чем начали мы.
Здесь есть несколько важных аспектов. Во-первых, конечно, — проблема того, как соотносится ныне существующая пенсионная система и ситуация, связанная с продолжительностью жизни.
Российская пенсионная система ориентируется на возраст выхода на пенсию, который был установлен очень и очень давно, в совершенно других социальных условиях (в том числе других и с точки зрения ожидаемой продолжительности жизни). Во многих странах мы видим гораздо более поздний выход на пенсию.
А ведь увеличение продолжительности жизни способствует и тому, что люди остаются трудоспособными достаточно долго, то есть и в старших возрастах. И возраст “за шестьдесят” является вполне трудоспособным.
Это не значит, что люди в старших возрастах способны или могут работать так же, как в 20, 30 или 40 лет — конечно, у них происходят физиологические изменения. Но тут вопрос о том, как адаптироваться, – работодателям, другим различным социальным институтам, — к тому, что может быть занятость в старшем возрасте.
Это вопрос наличия таких рабочих мест, где может быть использован опыт старших поколений — но при этом от людей старшего возраста не требуется такая физическая интенсивность и выносливость в работе, как это характерно для младших возрастов. Это вопрос о различных системах подготовки и развития с точки зрения квалификации человеческого капитала.
Россия сейчас отличается тем, что у нас в очень небольшом количестве люди старших возрастов проходят профессиональную подготовку и переподготовку, в том числе и за счет работодателя. Но если у нас увеличивается продолжительность жизни и возможность продолжать работу, то это значит, что мы должны перестраивать свои системы и взгляды (особенно в условиях тех технологических изменений, которые происходят в цивилизации), чтобы мы могли предложить различные варианты подготовки и переподготовки для людей старших возрастов.
При этом я бы не связывал все исключительно и только с работой, потому что тут играют огромную роль и вопросы и формирования образа жизни людей, которые еще вполне активны и могут жить достаточно долго. Таким образом, иногда это могут быть и вопросы отложенного образования, которое может представлять интерес для людей старшего возраста, когда они могут себе это позволить, а прежде по каким-то причинам не могли удовлетворить свой спрос на это образование.
Я не имею в виду дипломы бакалавра или магистра — я имею в виду образование в разных дополнительных форматах. И к этому тоже нужно адаптироваться и готовиться.
Вот, наверно, каков основной круг проблем. Но подчеркиваю: они касаются не только государства, но и общества. Работодатели, различные структуры все вместе должны к этому адаптироваться», — сказал Сергей Рощин.
Источник: ПОЛИТ.РУ
Link to original