Ингушетия против

Ингушeтия прoтив
В стoлицe Ингушeтии нaчaлся стиxийный митинг прoтeстa прoтив дoгoвoрa o грaницe с Чeчнeй. Крoмe тoгo, Кoнституциoнный суд Ингушeтии выступил прoтив этoгo дoгoвoрa. 
Прeзидeнты Ингушeтии и Чeчни 26 сeнтября пoдписaли сoглaшeниe o зaкрeплeнии грaницы мeжду рeспубликaми, кoтoрaя нe былa oфициaльнo устaнoвлeнa с мoмeнтa рaспaдa Чeчeнo-Ингушскoй AССР в 1991 гoду. При этoм глaвa Ингушeтии Юнус-бeк Eвкурoв рaзъяснил, чтo oни с глaвoй Чeчни Рaмзaнoм Кaдырoвым дoгoвoрились oб oбмeнe равными территориям, чтобы выровнять границу.  

Подписание договора о границах, Р.Кадыров и Ю.Евкуров / YouTube.com

Однако в самой Ингушетии эта перемена была принята негативно. Начались протесты; кроме того, Конституционный Суд республики заявил о необходимости референдума по вопросу определения границы. Как сообщила пресс-служба суда, в суде выступили против утверждения подписанного соглашения. Председатель суда Аюп Гагиев, ссылаясь на статью 111 Конституции Ингушетии, указал, что вопросы административно-территориального устройства и границ территории решаются с учетом мнения населения. По его словам, порядок учета мнения населения установлен Конституционным законом Ингушетии «О референдуме Республики Ингушетия»; без референдума же, по мнению Гагиева, Народное собрание республики не может рассматривать законопроект об утверждении соглашения. Как сообщает газета «Коммерсантъ», стихийный митинг в Магасе начался утром 4 октября; он проходит неспокойно, у здания парламента республики слышна была стрельба. По сведениям пресс-службы ингушского президента, из 25 присутствовавших депутатов «за» проголосовали 17, против трое, пятеро воздержались. Депутаты чеченского парламента, как сообщил его председатель, Магомед Даудов, проголосовали единогласно.  

Результаты голосования ингушского парламента / magas.ru

О том, что происходит в связи с попытками изменить административную границу между Чечней и Ингушетией, с «Полит.ру» поговорил Николай Миронов, руководитель Центра экономических и политических реформ.  

Николай Миронов

«Такие противостояния очень опасны: в специфических условиях Кавказа даже незначительная стычка по поводу того, кому что принадлежит, может вылиться в длительный, иногда многолетний конфликт. Тем более что у этих территорий есть и экономическая значимость – сейчас говорят о нефти в том районе, который должен теперь отойти к Чечне. Словом, понятно, что угроза тут существует довольно серьезная, и ее нужно устранить; возможно, для этого необходим федеральный арбитраж. Если ее жители не хотят отдавать территорию, считают, что она должна принадлежать им, как ее президент может быть против? Понятно, что он, хоть не своими руками, а косвенно, с помощью Конституционного суда, ситуацию таким образом пытается разрулить. Другие республики считают, что им тоже можно было бы так жить. Хотя они тоже являются дотационными, то есть финансирование им дают, и много, однако им представляется, что Чечня живет лучше. Это также может подогревать конфликт. По сути спорных территорий много – таковы последствия советской политики искусственного соединения разных народов. Когда создавались республики из двух народов каждая (некоторые распадались, некоторые остались), это привело к конфликтам. Неслучайно между ними провели границу, несмотря даже на единство веры, как это есть в Чечне и Ингушетии. Это и прежде уже порождало конфликты, это тем более вызывает их сейчас. Я бы сказал, что граница изначально была урегулирована неудачно, так как не складывалась исторически, а была установлена административно. Вот последствия этого.  

Кавказ. Строители на фоне Эльбруса / pixabay.com

На Кавказе же в принципе конфликты могут возникать из-за довольно незначительного повода. Например, причиной конфликта может стать процесс урбанизации, включение сельских территорий в черту города с постепенной их застройкой. Это способно вызвать недовольство сельского населения, а оно уже перерастает в конфликт, затем этот конфликт приобретает еще и религиозную или межэтническую окраску (например, такое происходит в Дагестане) – и дальше уже возникают те самые «кровники», о необходимости избежать превращения в которых говорил глава Ингушетии. Так что любое изменение границ на этих территориях опасно. И бурной негативной реакции стоило ожидать», – сказал Николай Миронов. Свое мнение о происходящем высказал «Полит.ру» Илья Гращенков, президент Фонда «Центр развития региональной политики».  

Илья Гращенков

«Граница между Ингушетией и Чечней – это давняя линия спора, который включает в себя противостояние Юнус-бека Евкурова и Рамзана Кадырова. Сравнение маленькой Ингушетии с более крупной по территории и лучше финансово обеспечиваемой Чечней всегда играло не на руку Ингушетии – Чечня порывалась получить права или влияние на ее территории. Тут надо вспомнить, что во времена СССР существовала единая Чечено-Ингушская республика. Вообще на территории Ингушетии существует достаточно значительное разделение между поселками. Местное население крайне религиозно и управляется по тейповому образцу: есть общины, есть главы общин; общины входят в некие более крупные образования в рамках поселка, а тот или иной мулла является для поселка духовным лидером. Некоторые муллы ориентированы прочеченски, на Рамзана Кадырова, а другие – на ингушскую национальную идентичность. Насколько я понимаю, именно этот раскол между двумя ориентациями привел к некоторой эскалации. Если помните, совсем недавно в Ингушетии проходили масштабные митинги при организации муфтията. Муфтият выступал против политики Евкурова, собирал митинги в центре Магаса. Потому что его противники на этой теме пытаются раскачать лодку. В общем, что с одной, что с другой стороны люди настроены полярно: чеченцы хотят все себе, ингуши хотят сохранить или преумножить количество принадлежащей им земли.  

Виды Кавказа / pixabay.com

 
Так что вопрос о границе – всегда болезненный, решить его полюбовно практически невозможно. Всегда будут недовольные с той и с другой стороны. И если есть силы, которые могут аккумулировать это недовольство, начинается раскачивание ситуации. Поскольку в Ингушетии сегодня этих сил много, они могут активировать свои выступления против Евкурова на этой почве. И если уж на эту тему среагировал Конституционный суд, очевидно, что в республике назревает некоторое противостояние. Не буду пока называть это расколом, но очевидно, что элиты все больше занимают позиции, враждебные к нынешней власти. Если же говорить базово о Кавказе, то там всегда может полыхнуть. Сегодня это полыхание перенесено на некую международную канву: Чечня строит отношения с Саудовской Аравией, Арабскими Эмиратами, то есть ориентирована на восток; а Ингушетия является неким пограничным мостом, поскольку ориентирована на Россию. У нее так далеко идущих планов. То есть на Северном Кавказе сейчас в целом идет внутренняя перестройка. Естественно, особое напряжение испытывают старые кланы, старая власть. Все это вместе приводит к тому, что любой проблемный участок может стать «горячим» для политики.  

Митинг в Магасе / zariffeli / Facebook

Если же говорить об урегулировании ситуации, то мне кажется, что надо просто работать с Кавказом, вести разъяснительную деятельность. Те очаги напряжения, которые нарастают, какие-то новые церкви, расколы муфтиятов – все это стало следствием политики деструктивной. Если же с Кавказом начать работать, допустить возможность конкуренции, выявлять реальные, а не мнимые очаги экстремизма, то ситуацию можно будет как-то отрегулировать. Попытка Кремля управлять сверху не может привести к хорошему результату, поскольку это республики, где все идет снизу, от тейповости. А конкретно в этой истории с границей людям надо разъяснять, что и зачем делается. Надо донести до каждого гражданина, что и почему происходит и по каким критериям прокладывается граница», – считает Илья Гращкенков.  
Источник: ПОЛИТ.РУ