Мемория. Ефим Щаденко

Мeмoрия. Eфим Щaдeнкo
27 сeнтября 1885 гoдa рoдился Eфим Щaдeнкo, рeвoлюциoнeр, сoвeтский вoeнный и гoсудaрствeнный дeятeль.  
Личнoe дeлo
Eфим Aфaнaсьeвич Щaдeнкo (1885-1951) рoдился в стaницe Кaмeнскaя (нынe г. Кaмeнск-Шaxтинский Рoстoвскoй oблaсти) в бeднoй сeмьe. Мaть былa пoдёнщицeй. В вoзрaстe 8 лeт Eфимa oтдaли в цeркoвнo-приxoдскую шкoлу. Учился oн прилeжнo пo всeм прeдмeтaм, крoмe «Зaкoнa Бoжия». O прeпoдaвaтeлe этoгo прeдмeтa Eфим писaл сaтиричeскиe стишки и рисoвaл нa клaсснoй дoскe eгo кaрикaтуры, тaк чтo смoг oкoнчить лишь двa клaссa ЦПШ, успeв, тeм нe мeнee, нaучиться глaвнoму – грaмoтe. Кaк влaдeющeгo  грaмoтoй, eгo oxoтнo взял пoдмaстeрьeм xoзяин пoртняжнoй мaстeрскoй Шaпoшникoв, oткудa oн пeрeшёл в мaстeрскую Курeпкинa, кoтoрый выпускaл бoлee квaлифицирoвaнныx пoртныx. Пo oкoнчaнии учёбы у Курeпкинa Eфим пeрeшёл в мaстeрскую Мaкaрoвa, гдe oргaнизoвaл пeрвую зaбaстoвку. Кoнчилoсь этo тeм, чтo юнoшe пришлoсь пoкинуть рoдную стaницу и уexaть нa Кaвкaз. Зa нeскoлькo лeт oн пoбывaл в Рoстoвe-нa-Дoну, в Бaку и Пятигoрскe, гдe в апреле 1904 года вступил в объединённую организацию социал-демократов. Первая русская революция 1905 года застала его в Баку: он работал в мастерской Наугольнева, затем перешёл в более крупную мастерскую Тумаева. Здесь Щаденко возглавил борьбу работников за улучшение условий труда: организовал забастовку, которая длилась около двух месяцев. В итоге хозяину пришлось пойти на уступки и удовлетворить требование работников о девятичасовом рабочем дне. Осенью 1906 года Щаденко переехал во Владикавказ, где устроился работать в мастерскую Позина. Достаточно быстро он создал в портновских мастерских и Апшеронском полку несколько подпольных кружков, а также организовал портновский союз «Игла», который регулярно проводил забастовки. Опираясь на подпольные кружки и «Иглу», Щаденко организовал на Базарной площади города массовый первомайский митинг. Однако проводившие тогда же собственный митинг черносотенцы осуществили провокацию, в результате которой произошла массовая драка. После этого Щаденко как организатору митинга угрожал арест, ему пришлось скрываться. Через Ростов-на-Дону он бежал обратно в станицу Каменскую. В его отсутствие кружки в портновских мастерских во Владикавказе фактически развалились, а в июне 1907 года был разогнан и союз «Игла». Вернувшись в 1906 году в Каменскую, Щаденко организовал маёвку. «Собралось нас человек тридцать—сорок. На берегу р. Северный Донец, между дамбой и левадой; выставив охрану, Ефим Афанасьевич просто, понятно и толково обрисовал значение первомайских демонстраций пролетариата в борьбе его за свержение самодержавия и капитализма», – вспоминал один из участников того собрания. В Каменской же он организовал в августе 1907 года забастовку работников в большинстве сапожных мастерских. Вышедшие на улицы забастовщики были разогнаны властями, а организаторы, в том числе Щаденко, арестованы. На очной ставке, однако,  его никто не выдал, и Щаденко вскоре был освобождён из-за недостатка доказательств. Ярким событием в дореволюционной истории станицы стало создание под руководством Щаденко в 1907 году первого Каменского товарищества портных, работавшего по принципу коммуны. В него вошли четыре частные мастерские, хозяева которых разорились. «Это товарищество на практике наглядно показало возможность организации труда без хозяев», — писал позже один из земляков Щаденко. Ефим использовал товарищество в интересах революции: вёл среди портных агитацию, устраивал чтения марксистской литературы. Вскоре он попал в поле зрения полиции и ему пришлось покинуть станицу. В 1908 году Щаденко уехал на станцию Кавказская, а уже на следующий год по распоряжению окружного атамана генерала Макеева полиция закрыла товарищество портных. На станции Кавказская Ефим Щаденко устроился на работу в швейную мастерскую, но реаолюционной деятельности не оставил. Он вёл революционную агитацию среди работников депо, организовывал демонстрации и стачки, выпуск листовок, за что в 1913 году был осуждён к двум годам заключения в крепости. Содержался в тюрьме города Армавира, где его и застало начало Первой мировой войны. По соседству с тюрьмой располагался запасной драгунский кавалерийский дивизион, в котором нёс службу старший унтер-офицер Семен Будённый. В августе 1914 года драгуны разогнали тюремную стражу и выпустили заключённых. Щаденко, оказавшись на свободе, познакомился с Будённым. Никакого наказания за эту акцию драгуны не понесли — их просто отправили на фронт. Щаденко же после неожиданного освобождения вернулся в родную станицу. В феврале 1917 года Ефим Щаденко развернул широкую агитацию за идеи большевистской партии и в итоге был избран председателем Каменского комитета РСДРП(б). Помимо партийной работы он организовывал профсоюзы, кооперативно-промысловые артели, создавал полковой, батальонные и ротные солдатские комитеты в 237-м запасном пехотном полку. По возвращении в Каменскую Щаденко организовал из рабочих и ремесленников, а также шахтёров близлежащих районов отряды Красной Гвардии, а когда в станицу стали прибывать казаки-фронтовики, развернул работу по их «большевизации». В итоге именно в станице Каменской 10 января 1918 года состоялся съезд представителей фронтовых казачьих полков, на котором был избран казачий Военно-революционный комитет, провозгласивший на Дону советскую власть. В январе 1918 года Щаденко был избран членом Донского военно-революционного комитета. В мае-июне 1918 года каменский отряд Красной Гвардии с боями отступал к Царицыну. Во время похода агитировал по волостям Донецкого округа крестьян и беднейшее казачество на борьбу за советскую власть. В итоге ему удалось сформировать целый отряд: одних только крестьян насчитывалось в нём до 2,5 тысяч человек. Отряд Щаденко с боями проложил себе путь в станицу Морозовскую и далее к Царицыну. В ходе этих боев Щаденко получил ранения в руку и плечо. 23 июня 1918 года для обороны Царицына из частей 3-й и 5-й Украинской армий, а также красногвардейских отрядов Донецкого и Морозовского округов была образована группа К.Е. Ворошилова. 16 августа 1918 года Щаденко был назначен комиссаром всех армий Царицынского фронта. За 5 месяцев пребывания в городе им были сформированы Громославский пехотный полк, полк Крестьянской бедноты, 48 маршевых рот, 12 эскадронов, 23 пулемётные команды, 8 батарей, а также Первая Донецко-Морозовская дивизия. Он принимал непосредственное  участие в боевых действиях, в ходе которых вновь встретился с Будённым, командовавшим бригадой в составе Особой кавалерийской дивизии, а также близко познакомился с К.Е. Ворошиловым и И.В. Сталиным. А. Щорсом. В ноябре 1919 года Ефим Щаденко участвовал в создании легендарной Первой Конной армии. Будучи членом её Реввоенсовета вплоть до июля 1920 года, руководил политическим воспитанием красноармейцев и укомплектованием армии. Прямо на фронте они сыграли свадьбу. С июля по октябрь 1920 года Щаденко был членом Реввоенсовета 2-й Конной армии, в которой непосредственно руководил разгромом банд Нестора Махно. В начале октября 1920 года был отозван с фронта в Москву и отправлен на лечение в санаторий. В 1920-е годы карьера Ефима Щаденко застопорилась из-за состояния здоровья — он страдал от последствий ранений,  перенёс несколько операций. В апреле 1922 года был награждён орденом Красного Знамени, к которому был представлен И. В. Сталиным и К. Е. В 1923 году окончил два курса Военной академии РККА, но проведенная операция по удалению правой почки не позволила ему продолжить обучение. В апреле 1924 года стал  политическим инспектором кавалерии РККА. В этой должности принимал участие в проведении военной реформы 1924—1925 годов. Продолжал лечение, в том числе в Германии, но оно практически не помогало. В марте 1930 года был назначен помощником начальника Военной академии имени М. В. Фрунзе по политчасти и занимал эту должность более шести лет. В августе 1936 года начальник академии им. Фрунзе А. И. Корк направил рапорт маршалу Советского Союза М. Тухачевскому о душевном нездоровье Щаденко. В декабре того же года Щаденко был назначен заместителем командующего по политчасти и начальником политуправления Харьковского военного округа. В мае 1937 года стал членом Военного совета Киевского военного округа. В конце ноября 1937 года Щаденко был назначен  заместителем Народного комиссара обороны СССР Климента Ворошилова и начальником Управления по командному и начальствующему составу РККА. На эту должность его выдвинул лично И.В. Сталин, которому требовался свой доверенный человек для контроля за кадрами в армии. Щаденко получил большую квартиру в знаменитом Доме на набережной в Москве, на последнем, десятом этаже, с огромным балконом. В период разгрома Сталиным командных кадров РККА Ефим Щаденко был членом «Особой комиссии наркомата обороны СССР по ликвидации последствий вредительства в войсках Киевского военного округа». На этом поприще, как и Ворошилов, он несет ответственность за массовые репрессии командиров и политработников в 1937-1939 годах: известно, что он участвовал в принятии решений об аресте многих офицеров и выдаче соответствующих санкций по запросам НКВД. Например, в июне 1938 года санкционировал арест 18 политработников — от политрука до полкового комиссара. «В один из весенних дней 1937 года, развернув газету, я прочитал, что органы государственной безопасности “вскрыли военно-фашистский заговор”. Среди имен заговорщиков назывались крупные советские военачальники, в их числе Маршал Советского Союза М. Н. Тухачевский. …Вскоре в Киевский военный округ прибыло новое руководство. Член Военного совета Щаденко с первых же шагов стал подозрительно относиться к работникам штаба. Приглядывался, даже не скрывая этого, к людям, а вскоре развернул весьма активную деятельность по компрометации командного и политического состава, которая сопровождалась массовыми арестами кадров», – вспоминал советский военачальник, генерал армии А. В. Горбатов, также ставший жертвой репрессий. 24 июня 1938 года Щаденко участвовал в заседании Главного военного совета РККА, который постановил начать массовые чистки в Красной армии. Совет постановил: «Командный и начальствующий состав РККА следующих национальностей: немцев, поляков, латышей, эстонцев, корейцев, финнов, литовцев, турок, румын, венгров и болгар всех пограничных округов немедля уволить в запас. Тех из них, независимо от того, в каком округе служит, на которых имеются компрометирующие материалы, передать органам НКВД». Всего за 1937-1939 годы из Красной армии и флота было уволено более 28 тысяч офицеров (в том числе в связи с арестом). Сведения о количестве уволенных из РККА содержатся, в частности, в  справке Ефима Щаденко, направленной в ЦК ВКП(б) в 1940 году. Во время Великой Отечественной войны Щаденко не был направлен на фронт из-за отсутствия военного образования и опыта командной работы. Занимал административные и военно-политические должности. С августа 1941 по май 1943 годов он, оставаясь заместителем Наркома обороны СССР (с начала войны этот пост занимал лично И.В.Сталин), был начальником Главного управления формирования и укомплектования войск Красной Армии (Главупраформа). В 1942 году получил звание генерал-полковника. Только в 1943 году Сталин убрал Щаденко из Наркомата обороны. Он был назначен членом Военного совета сперва  Южного (сентябрь — октябрь 1943), а затем 4-го Украинского (октябрь 1943 — 12 января 1944) фронтов. Умер Ефим Щаденко 6 сентября 1951 года в Кремлевской больнице в Москве. Похоронен на Новодевичьем кладбище.  

Ефим Щаденко на открытке ИЗОГИЗ. 1961г. Коллектив художников – Л. Котляров/Wikimedia Commons

Чем знаменит
Ефим Щаденко – один из создателей легендарной 1-й Конной армии. Участник большинства крупнейших победных сражений Красной Армии с войсками Деникина, Петлюры и Врангеля. Несмотря на это фамилия Щаденко мало известна широкой публике – он и при жизни был не слишком известен, оставаясь в тени знаменитых Семена Будённого и Климента Ворошилова. В исторической литературе за Щаденко прочно закрепился образ малограмотного ретрограда, не разбиравшегося в военном деле и имевшего лишь один «талант» — личную преданность Сталину и Ворошилову.  
О чем надо знать
Следует отметить, что Ефим Щаденко в должности заместителя наркома обороны и начальника Управления по командному и начальствующему составу РККА выступил в двух ипостасях — как ярый поборник «борьбы с врагами» и, одновременно, как последовательный борец с бюрократическим отношением к офицерам. Для него репрессии являлись актом классовой борьбы, позволяющей расчистить дорогу для выдвижения подлинно советских кадров. При этом он, полагая чистки необходимыми, видел и издержки этого процесса и пытался настойчиво с ними бороться. Уже 20 января 1938 года Щаденко  в результате изучения поступавших в его ведомство с мест многочисленных представлений к увольнению издал директиву военсоветам округов, требовавшую пересмотреть все увольнения за 1937 год. В ней констатировалось, что «в подавляющей массе мотивы увольнения являются недостаточно обоснованными, а компрометирующие материалы непроверенными»; осуждалась практика, когда «сами командиры и начальники, подлежащие увольнению, для личной беседы не вызывались». Получив в августе 1938 года данные о мотивах, по которым военные советы увольняли людей, Щаденко окончательно разуверился в способности местных военных руководителей осуществлять репрессии без перегибов. Об их ошибках он указывал в письмах Ворошилову. В 1940 году он писал Сталину: «Офицеров выгоняли все, кому не лень, разбираться же в правильности пало на долю мне и Мехлису со своим аппаратом». Именно с этого момента Щаденко стал централизовано проводить политику по восстановлению несправедливо уволенных офицеров. По его инициативе в августе 1938 года была создана комиссия для разбора жалоб уволенных командиров, которая «проверяла материалы уволенных путем личного вызова их, выезда на места работников управления, запросов парторганизаций, отдельных коммунистов и командиров, знающих уволенных, через органы НКВД». Благодаря работе этой комиссии уже в последние месяцы 1938 года в РККА были восстановлены 762 офицера.  
Прямая речь
Из письма Ефима Щаденко жене(18.06.1937): «…Трусливые негодяи, не замеченные в благодушном беспечии пребывавшими “стражами”, пробрались на высокие посты, разложили стражу, напоили ядом сомнения казавшихся зоркими часовых и замышляли небывалое злодеяние. Хорошо,— это наше счастье, — что СТАЛИН сам рано заметил, почувствовал опасность приближения к нему фашистских террористических убийц и стал принимать меры, не поддался на уговоры пощадить Енукидзе (эту самую подлую и замаскированную гадину), вышвырнул его со всей бандой из Кремля, организовал новую, надежную охрану и назначил т. Ежова — этого скромного и кропотливого работника — и стал распутывать клубки и узлы фашистских замыслов о кровавой реставрации капитализма. Эта рыко-бухаринская и гитлеро-троцкистская сволочь хотела отдать Украину и Дальний Восток с Сибирью германо-японскому блоку за их помощь в деле реставрации капитализма, в деле кровавого уничтожения всего того, что добыто великим нашим народом в результате Великой Октябрьской революции. Мы дорого заплатили за идиотскую беспечность. Из наших рядов враги социализма вырвали пламенного трибуна революции тов. КИРОВА. Мы могли поплатиться еще многими головами и материальными ценностями, если бы не СТАЛИН, с его железной волей, чутким и настороженным взором подлинного Ленинского стража мировой пролетарской революции. Твой Ефим». Фрунзе А. И. Корка (17.08.1936 ): «Лично. Зам. Народного Комиссара Обороны Маршалу Советского Союза М. Н. Докладываю: Состояние здоровья моего помощника тов. Щаденко чрезвычайно неблагополучно, по-моему, у т. Щаденко в любой момент может произойти припадок буйного помешательства. Щаденко от работы в Академии и передать его в руки врачей». Главный военный прокурор Николай Афанасьев о последних годах жизни Щаденко: «К концу жизни он стал совершенно ненормальным. К чванству и кичливости прибавилась какая-то патологическая жадность и скопидомство. Заболев, он повез в Кремлевскую больницу свои подушки, одеяла и матрац. Когда он умер, в матраце оказались деньги – свыше ста шестидесяти тысяч рублей. На них он умер…»
 
6 фактов о Ефиме Щаденко:

Отец Щаденко сильно пил. Видя его постоянное пьянство, а также пьянство мастеров в швейных мастерских, Ефим еще подростком сделался убеждённым трезвенником. Это сохранилось на всю жизнь. За участие в боях в составе Первой конной армии Щаденко был награждён ВЦИК золотыми часами. Во время болезни Ефим Щаденко написал историю 1-й Конной армии, которая, однако, не была издана. Первой супругой Щаденко была Елена Максимовна, на которой он женился примерно в 1910 году. Когда в том же 1910 году скончалась мать Ефима, супруги взяли на воспитание его двенадцатилетнего брата Георгия  и младшую сестру Дусю. Что сталось с Еленой Максимовной в дальнейшем — неизвестно. С сестрой и племянником после войны Щаденко разругался. Вторая жена Щаденко – скульптор-монументалист Мария Александровна Денисова-Щаденко, была близко знакома с Владимиром Маяковским. История их отношений послужила основой для его поэмы «Облако в штанах». Судя по ее письмам Маяковскому, муж не давал ей работать, а в их семейной жизни царили «Домострой. Эгоизм. Тирания». Жена Щаденко покончила с собой в 1944 году.  
Материалы о Ефиме Щаденко:
От портного до краскома. Военно-исторический журнал. Ефим Афанасьевич Щаденко. Биография
Биография Ефима Щаденка на сайте peoples.ru
Статья о Ефиме Щаденко в Википедии
 
Источник: ПОЛИТ.РУ