Рост МРОТ как повод к сокращению соцподдержки
Социальная помощь будет сокращаться с ростом минимального размера оплаты труда, заявил министр труда и социальной защиты России Максим Топилин. Это заявление министр сделал на заседании круглого стола «О некоторых вопросах формирования раздела «Социальная политика» при рассмотрении проекта федерального бюджета на 2018 год», организованного фракцией «Единая Россия».
«Конечно же, социальная помощь будет уменьшаться. Мы будем повышать МРОТ, и если люди будут получать более высокую зарплату, обращаясь в органы социальной защиты, безусловно, кто-то из них не будет претендовать на социальную помощь. Что очень хорошо, потому что люди будут уже зарабатывать деньги себе самостоятельно… Здесь надо быть аккуратными, но два раза платить, мне кажется, не следует», – приводит информационное агентство RNS слова Топилина.
Напомним, предполагается, что с 1 января 2018 года МРОТ вырастет на 21,7% и составит 9 489 рублей, а с 1 января 2019 года МРОТ достигнет уровня прожиточного минимума трудоспособного населения. В настоящее время размер МРОТ составляет 7 800 рублей.
Между тем некоторые регионы России жалуются на недостаток средств для доведения МРОТ до величины прожиточного минимума. Как сообщает газета «Известия», об этом заявил первый заместитель руководителя фракции «Единая Россия» в Госдуме Андрей Исаев.
Побеседовать с «Полит.ру» о мерах социальной поддержки и возможном ее сокращении согласилась профессор кафедры труда и социальной политики Института государственной службы и управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы Любовь Храпылина. По ее словам, министру следовало бы подробнее разъяснить вопрос, который может оказаться болезненным для многих.
«К сожалению, министр труда и социальной защиты России Максим Топилин не до конца выразил свою мысль. А зря! В таких щепетильных делах, конечно, надо тщательно и очень четко все разъяснять.
На сегодня социальные выплаты связаны с определенной суммой дохода, начиная с которой человек имеет право на социальные выплаты; эта сумма должна быть ниже прожиточного минимума. И людей, доход у которых ниже уровня прожиточного минимума, в стране много. Основания, по которым выплачиваются деньги на поддержку малоимущей семьи, могут быть разными, но привязка во всех случаях идет именно к прожиточному минимуму.
Поэтому, естественно, число людей, имеющих основания для получения социальных выплат, с ростом минимального размера оплаты труда уменьшится. Сами выплаты, привязанные к размеру прожиточного минимума или по каким-то отдельным направлениям к МРОТ, по размеру при этом увеличатся. Но сокращение числа тех, кто имеет право на выплаты, полагаю, может вызвать недовольство людей, причем многих людей.
Потому что сейчас эти выплаты получает достаточно большое число людей. И мне представляется, что Министерство труда, прежде чем вводить в обиход такое новшество, должно все очень тщательно просчитать. И все риски требуется четко обозначить. Что произойдет с теми, кто не будет больше иметь оснований для поддержки, потому что средний доход членов семьи или одного гражданина, ранее имевших право на получение такой поддержки, с ростом МРОТ станет считаться избыточным? Хотя про избыточность в нашей нынешней ситуации смешно говорить.
Понятно, что это будет очень серьезный для этих людей удар – по их бюджету, по качеству жизни. И поэтому чисто техническая, математическая формулировка по этому вопросу в данном случае неуместна. Надо все-таки очень внимательно отнестись и к причинам, по которым были установлены основания для получения социальной поддержки, и к видам этой поддержки, и не надо поступать так резко. Потому что последствия, на мой взгляд, для конкретных семей будут весьма тяжелыми», – сказала Любовь Храпылина.
Говоря о том, будет ли в обозримом будущем повышен МРОТ, если сейчас регионам, как утверждают СМИ, не хватает средств на это повышение, эксперт выразила надежду, что новые кадры, приходящие сейчас в регионы, сумеют постепенно переломить ситуацию.
«По крайней мере, с 2018 года МРОТ точно будут повышать – президент сказал об этом четко. И сейчас идет смена кадров, на смену старых в руководстве регионов приходят молодые. Будем надеяться, что их целеустремленность и определенный управленческий задор сыграют позитивную роль в этом процессе. Более того, я могу совершенно объективно сказать, что эти новые кадры очень хорошо подготовлены – их действительно очень хорошо учили. Так что на повышение минимального размера оплаты труда можно рассчитывать.
А вот изменится ли при этом прожиточный минимум… В тот-то и дело.
К тому же в вопросах социальной поддержки не нужно упираться только в выплату. У нас до сих пор еще не решен вопрос, что такое услуга в сфере социальной поддержки. Это же косвенный вариант денежной выплаты, который во многих случаях является значительно более существенным, чем прямая денежная поддержка. Сама услуга может быть дороже такой выплата. А если человек имеет право не на одну, а, допустим, на несколько услуг, несколько форм социальной поддержки, то суммарно это оказывается очень существенно.
Если же речь идет только о денежных выплатах, то это всегда будут очень маленькие выплаты. И, конечно, такая поддержка для человека будет не слишком существенной. На мой взгляд, Министерство труда в последние два года проводит очень интересные мероприятия, которые как раз связаны были с тем, чтобы эти малозначимые, ненужные, раздражающие людей выплаты упразднить, но так, чтобы при этом человек не потерял права на поддержку. Например, чтобы он мог получать поддержку в форме услуги.
Мне кажется, что когда начинают появляться такие хорошие идеи о помощи людям, их все-таки надо додумать до конца. И принять решение, спрогнозировав последствия для людей, – учтя, что произойдет, когда они потеряют право получить выплату и, возможно, вслед за этим лишатся еще и права на какие-то услуги.
У нас огромное социальное законодательство, с помощью которого регулируются все эти процессы. Поэтому нельзя ожидать, что если мы примем решение о сокращении социальной поддержки при увеличении МРОТ, то все упорядочится. Не упорядочится, а как раз вызовет сумятицу. И, конечно, же породит много обид, которые вызовут социальное недовольство – недовольство не только конкретного человека или семьи, но и цепную реакцию вызовет. Это же будут не единичные случаи.
Так что тут надо хорошенько подумать; и еще нужно помнить, что сегодня достаточно активно действуют различные общественные организации, которые поддерживают таких людей. Эти организации тоже могут свое неприятие подобных решений государства высказывать. Ну, и к тому же, у нас неравномерные по своему социально-экономическому положению регионы, и забывать об этом тоже не следует. Поэтому если речь идет о субсидиях и поддержке, которая в дотационных регионах осуществляется, то, конечно, надо просчитать увеличение этой поддержки.
Словом, первое тут – выплаты, второе – услуги. И, конечно, если такая услуга, как социальный контракт, будет продолжена, надо подумать, что сделать, чтобы ее сохранить. Не просто дать какие-то минимальные средства, а поддержать человека, чтобы он мог что-то делать: завести свое дело, домохозяйство свое развивать, достичь цели, ради которой он брал, а государство давало деньги. На сегодня, на мой взгляд, какого-то однозначного отношения ко всему этому у самого Министерства в должной мере еще не сложилось, а тут надо очень четко выстроить «дорожную карту», определиться с мерами ответственности и, конечно, снабдить должными знаниями подведомственные службы, в том числе в регионах», – объяснила Любовь Храпылина.
Link to original